Выйти из социализма. Чтобы вернуться?

Помню, в перестройку как только социализм не честили: и казарменный он, и убогий, и тупиковая ветвь цивилизации. Так, может, правда, – ошибка? Провалился или нет социалистический проект в мировом масштабе? Есть ли возможность «второго подхода к снаряду»? Если да – где, как и когда?

В ХХ веке социалистические революции произошли, и социалистические режимы установились не в самых богатых и развитых странах, как ожидали марксисты, а вовсе наоборот – в отсталых. Социалистические революции, которые произошли независимо от того, что думали их вожди, оказались по факту революциями догоняющего развития. Они являлись, безусловно, антикапиталистическими, но не в том смысле, как думали Маркс и ортодоксальные марксисты.

Они были превентивно антикапиталистическими, направлены не столько против наличного в тот момент в стране капитализма (в России он был довольно неразвит, а крупная и серьёзная промышленность была в высочайшей степени иностранная), сколько против капитализма наступающего. Антикапиталистическая революция предотвратила движение России по капиталистическому пути и превращение её в периферию, сырьевой придаток, по существу, – колонию Запада.

Тот строй, который возник (казарменный социализм, сталинизм – назовите, как хотите), позволил действительно за десяток лет «пробежать», по выражению Сталина, тот путь индустриализации, который у передовых народов занимал столетие и больше. Этого рода социализм с его максимальной централизацией и огосударствлением всей хозяйственной жизни обладал ценнейшей особенностью: он позволял быстро сконцентрировать ресурсы на выбранном направлении развития и достичь результата. Никакой рынок сделать это не позволяет. В результате была создана современная промышленность, в преобладающей степени военная и тяжёлая, вообще базовые отрасли промышленности. И главное – создали индустриальную инфраструктуру: дороги, электростанции, транспорт и т.д.

Но ещё главнее то, что был создан индустриальный народ – народ инженеров и квалифицированных рабочих, который оказался способен самостоятельно решать самые сложные задачи развития.

Всё это было достигнуто ценой сверхэксплуатации. Чего? Да всего: людей, природных ресурсов. Индустрия строилась буквально на костях. Как, между прочим, и во всех капиталистических странах, прошедших путь индустриализации. Мы видели режим жесточайшего форсажа, усугублённого в нашем случае величайшей войной, которую мы выиграли. И выиграли в решающей степени благодаря той самой, построенной на костях промышленности. Не просто заводам и фабрикам, а наличию всей триады: завод – инженер – рабочий.

«Мы сделали это!» – как выражаются наши американские друзья. Мы стали передовой промышленной страной. Этого результата за такие сроки можно было достичь только сверхусилием всего народа под руководством государства. Государственный социализм позволил невероятное: при скудных возможностях, в условиях разрухи подняться до уровня передовых наций и создать промышленную инфраструктуру самого высокого уровня. Вероятно, таким был единственный выход на тот момент. Любопытно, что и нобелевский лауреат по экономике Джеффри Сакс в книге «Конец бедности» приходит к выводу, что именно современную передовую инфраструктуру, залог и базу всякого роста и прогресса, в развивающихся странах ни при каких обстоятельствах не создаст рынок. Её могут создать только нерыночные силы.

У нас эту роль взяло на себя государство. Больше было некому. Но жизнь не может всегда идти в режиме форсажа. Дальше надо было выходить из социализма – по крайней мере из того, каким он был: государственным, военизированным, предельно централизованным и, следовательно, бюрократизированным. Такая задача стояла уже с пятидесятых, насколько я понимаю, годов. Вот этот этап выхода из социализма мы и провалили, отпустив в перестройку вожжи, вернее, бросив руль. В результате потеряли созданное кровью и потом. Что-то пустили по ветру, что-то растащили, что-то подарили своим же геополитическим противникам… Тут совпало несколько крайне неблагоприятных факторов: умственная слабость руководителей, обломовская надежда на друга-иностранца, сыграло свою роль моральное утомление народа, не обошлось и без прямого предательства.

Но надо понимать, что задача была чрезвычайно трудная и масштабная, никем прежде не решавшаяся, – выйти из социализма не на пустырь и помойку, не на исторические задворки, а суметь построить новую, лучшую, жизнь – на основе старой – как её продолжение и развитие. Вот этого-то мы и не сумели. Провалили.
Повторю для лучшего уяснения. Государственный социализм советского типа нужен во избежание капиталистического развития в качестве периферии и придатка передовых стран. Этот строй – не навсегда.

Когда же искомый результат достигнут – наступает новый, не менее сложный этап. Этап мягкого демонтажа того, что устарело и отслужило, и замена его на новое. Причём речь идёт не только и не столько о физических объектах, сколько об объектах социальных, организационных и т.п. Это очень трудный манёвр, он требует умного руководства и твёрдой руки – авторитарного правления. Это совершенно не противоречит свободе. Свобода, как учил Наполеон, это хороший гражданский кодекс: что можно – можно, что нельзя – нельзя. Мы же часто понимаем свободу как пугачёвскую вольницу.

Будет ли вторая серия социализма? Вполне вероятно. Человечество вскоре столкнётся с фатальной нехваткой ресурсов, и их придётся распределять «по карточкам» – вот тогда и пригодится опыт государственного социализма. Он окажется эффективнее прежнего, этот социализм-2. Новая технологическая база (главным образом информационные технологии) позволяет планировать более эффективно, чем это делал отечественный Госплан.

И нам, в отдельно взятой стране, придётся, наконец, перейти от разговоров к работе (кончится нефтяная лафа, например) – тогда многое из нашего же собственного опыта тоже пригодится. Конечно, цитаты из прошлого не бывают дословными, но, сдаётся мне, мы ещё встретимся – мы и социализм.

Татьяна Воеводина

Источник: http://vremia-vpered.org